Другие книги по артековской педагогике

В Артеке я был много раз... И хотя этот всемирно известный пионерский лагерь справедливо называют и "ребячьей республикой", и всесоюзной детской здравницей, и академией вожатского опыта и т.д., для меня он - прежде всего дружина "Лесная". Как-то получилось, что я через неё вошёл в Артек, и с тех пор она для меня олицетворяет весь лагерь. Конечно, я бывал и в других дружинах и там встречал хороший приём, знакомился с интересными людьми. Но к вечеру всегда возвращался в "Лесную". Точно по пословице: сколько волка не корми...

Самый мне близкий в "Лесной" человек - Евгений Александрович Васильев, начальник этой дружины. Нет, он вовсе не ангел во плоти, как его представляют некоторые журналисты. В нём уживаются, казалось бы, несовместимые начала: административная строгость с почти что материнской нежностью к детям, известный педантизм с богатой фантазией, высокая культура с резковатой манерой обращения... Но не такого ли человека с "изюминкой" имели в виду мои предыдущие собеседники, вожатые "Орлёнка", когда выясняли, кого же больше всего любят дети?

Однажды я о Васильеве написал портретный очерк. Кажется, собрал и рассказал о нём всё самое интересное. И то, как символически у него сложилась судьба: после освобождения Севастополя наши солдаты вытащили его, ещё совсем мальчишку, из-под обломков разрушенного дома. И о том, как его друзья много раз пытались устроить ему "карьеру" то в Киеве, то в Москве, и как Васильев, поработав несколько дней в новой должности, буквально сбегал в "Артек". И о том, как благоговеют перед ним дети и вожатые, поедая его глазами даже тогда, когда он за что-то ругает их... И лишь когда очерк был уже напечатан, я понял: упустил одну из самых поразительных черт Васильева. Не помню точно, сколько лет он проработал в Артеке: то ли двадцать, то ли двадцать пять лет? Но, сколько ни работал, какие бы периоды не переживал Артек, Васильев всегда оставался верен себе и всегда был... наисовременнейшим вожатым! Надо провести какую-то яркую, массовую, с участием тысяч детей операцию - зовут Васильева. Требуется новая форма индивидуальной работы – просят Васильева. И вожатых он воспитывает - под стать себе. Я уверен, во многих школах страны вожатого примут только за то, что учился он у Васильева...

В чём дело? Какой тайной владеет начальник "Лесной"? Ведь с возрастом человеку всё труднее приспосабливаться к новому. А Васильев и в свои годы моложе многих молодых людей. Словно в нём есть радар, чутко улавливающий все перемены в жизни и сознании детей...

- Евгений Александрович, поговорить бы надо, - сказал я ему в один из моих последних приездов в "Артек".

Дел у него и без того всегда много. И желающих поговорить хватает.

- О чём? - спросил он, гляда в сторону.

- Кому на Руси жить хорошо.

Скупо улыбнулся и сказал:

- А если серьёзно?

- Из каких людей получаются вожатые, из каких нет...

- Сколько живу, так пока и не понял. - Посмотрел на часы. - Ладно, поговорим. Но я не пророк, один разговаривать не буду.

Говорить он предпочёл у себя, в вожатском номере. На помощь позвал Виктора Павельева и Ольгу Новик, старших вожатых соседних дружин. Заварил кофе, разлил его по чашкам и вопросительно глянул на меня.

- Есть слова, которые употребляются столь часто, что мы порой перестаём задумываться над их смыслом. К примеру, выражение "современный вожатый". Что оно означает, вроде бы младенцу ясно: вожатый, шагающий в ногу со временем. Но обратили внимание, как иногда ставится вопрос - будто быть или не быть современным целиком зависит от самого вожатого? Дескать, имярек мало стремится, недостаточно работает над собой, чтобы соответствовать новым задачам. А вот если бы он постарался... Думаю, дело обстоит иначе. Быть современным воспитателем хотел бы, да не каждый сможет, в противном случае у нас не было бы в воспитательной работе ни штампа, ни рутины. Давайте поразмышляем вслух, какими качествами должен обладать пионерский вожатый, чтобы всегда отвечать требованиям времени или, фигурально выражаясь, быть вечно современным. Это непростой вопрос. Отвечая на него, можно наговорить на целую диссертацию...

Е.Васильев. И не на одну!..

- ... но попробуем коротко сказать о самом главном.

О.НОВИК. Из тех качеств, без которых вожатый не может быть современным, я бы на первое место поставила его готовность и способность стать старшим другом детей. Я не оговорилась, определив "готовность и способность" как одно и то же качество. Они неотделимы друг от друга, потому что одной готовности, как, впрочем, и одной способности, недостаточно... И вот если у человека отсутствует это качество, как бы он ни старался, сколько бы литературы ни перевернул, сколько бы сверхновых форм работы ни предложил отряду, дети за ним не пойдут.

Я не знаю, как это назвать, но ребята, что называется, на расстоянии чувствуют взрослого человека. Они либо сразу принимают его, либо сразу не принимают. Причём надо учесть, что они из разных мест, прежде никогда не виделись. И всё же в оценке вожатого они почти всегда единодушны и в большинстве случаев оказываются правы.

- Это верное наблюдение... Слушая вас, я думал: а может, природа, чтобы восполнить недостаток знаний у детей, наделяет их исключительно острой интуицией, которая и позволяет им быстро проникнуть в суть взрослого человека? Ведь это же факт: их можно обмануть в мелочах, в главном же - почти никогда. Скорее всего они поэтому не обращают особого внимания на издержки характера симпатичного им человека и не отвечают взаимностью тому, кто им несимпатичен, как бы он ни заигрывал и заискивал перед ними.

О.НОВИК. Я не первый год работаю в "Артеке" и замечаю, что отношение детей к лагерю и к вожатым год от года меняется, и, я бы сказала, в лучшую сторону. Было время, когда они, побывав в Артеке, первое место в шкале ценностей отводили самому лагерю, его красивой природе, морю, ярким праздникам, торжественным ритуалам. Он им казался детским раем на земле... А вот в последнее время в их ответах на наши анкеты и в своих письмах всё чаще на первое место ставят отрядного вожатого, человека, который всего за смену стал близок им...

В.ПАВЕЛЬЕВ. Я согласен: взгляд на лагерь стал у них более зрелым. И вообще по сравнению с предыдущими поколениями они стали в чём-то немного взрослее. Более информированные, быстрее проникают в суть вещей... И вот перед лицом этого факта одной, пусть и безоглядной преданности детям сегодня уже маловато. Другом, спора нет, вожатый должен быть - другом добрым, внимательным. Но если ему нечего сказать детям, если он не сможет ответить на их, мы-то с вами знаем, какие острые вопросы? Какой же это друг?.. Вот почему в понятие современного вожатого я бы обязательно включил глубокую всестороннюю образованность, в первую очередь политическую, потому что политика - это то, что ребят интересует всё больше...

Е.ВАСИЛЬЕВ. Вожатый - понятие одновременно постоянное и переменчивое. В те времена, когда я был пионером, мы любили вожатого-организатора, вожатого-затейника. Потом пришла эпоха научно-технической революции, резко возросла ценность знаний, и самым популярным стал вожатый-эрудит. Не случайно в ту пору ребята толпами ходили за физиками и математиками. А сегодняшние ребята жаждут, я бы сказал, более душевных отношений с вожатым. Им надо поделиться с ним чем-то сокровенным, услышать его мнение по каким-то вопросам, которые их мучают. Короче, они ждут от нас доброты, терпимости, понимания. Вот почему я тоже голосую за вожатого-друга.

Быть современным - это значит понимать, чего мы уже достигли и что делаем ещё плохо. Мы, как правило, не видим пап, мам и учителей наших ребят. Но можно сказать также, что видим. По тому, как у нас ведут ребята, к чему они тянутся и что больше всего ценят. Чего греха таить, в некоторых семьях и школах они устают, иногда просто озлобляются от бесконечных придирок и нотаций. Их духовные потребности не удовлетворяются полностью порой даже в хороших семьях и школах. Вот отчего они буквально осаждают вожатого, требуя внимания к себе.

Но дружить с детьми, быть с ними на короткой ноге - вовсе не какая-то филантропия со стороны взрослых и не дань моде. Во-первых, дети - абсолютно полноценные существа, равные нас, взрослым. Уступая нам в чём-то, они в чём-то превосходят нас, и если бы это было не так, вряд ли бы нас временами тянуло в детство. Дружить с ними - удовольствие и честь. Во-вторых, - и пусть это не коробит ваш слух - дружить с ними надо в силу, так сказать, производственной необходимости. Если ты к ним добр, внимателен, если они воспринимают тебя как близкого человека, намного легче решать буквально все вопросы воспитания... Поэтому в понятие "современный вожатый" я бы обязательно включил доброту и уважение к детям как первоэлемент...

- Вы все высказываетесь, а мне ведь тоже надо отрабатывать выпитый кофе, правда?.. Всё хорошо, всё правильно, когда речь идёт о вожатом вообще. Но на самом деле его не существует, вожатого вообще. А реально существуют сегодняшние парни, девушки с красными галстуками на груди. И каждый из них - неповторимая человеческая индивидуальность, у каждого свой опыт, свой подход к детям... Кому же, на ваш взгляд, более всего сопутствует успех?

В.ПАВЕЛЬЕВ. Не только "вожатых вообще", "детей вообще" тоже не существует... Казалось бы, азбучная истина. Но сколько ещё сегодня воспитателей, для которых что пятиклассник, что десятиклассник - все дети, всех надо поучать, натаскивать... Нам приходится иметь дело с детьми средних возрастов. Звучит вроде бы успокоительно - средние возраста, чуть ли не "золотая середина". Да и поглядеть на ребят, когда они бегут к морю или шагают в красивом строю - все, как один, счастливые. А на самом деле каждый из них переживает, пожалуй, самую трудную пору в жизни. Кто я? Зачем я? - эти и множество других коренных вопросов жизни одолевают подростка. И больше всего удаётся сделать тому вожатому, который хорошо знает, с каким возрастом имеет дело, считается с его интересами и запросами...

О.НОВИК. Наверное, я скажу то же самое, что и Павельев, но другими словами. Лучше всего ребята воспринимают того взрослого, который и сам как бы подросток. Да, у некоторых вожатых есть какая-то особая форма влюблённости в детей. У них, глядишь, всё получается словно само собой, они вместе со своими отрядами как дети радуются каждому успеху. Но вот что-то сорвалось, что-то не получилось - и они в отчаянии, бывает, что и плачут вместе с отрядами... Про некоторых людей говорят, причём всегда с оттенком осуждения: они, мол, ребячливые. Я - за ребячливых вожатых, способных понимать подростков, как самих себя...

Е.ВАСИЛЬЕВ. Всё же, думается, сегодня не такой вожатый делает погоду в пионерском лагере. Дети быстрее взрослеют? Согласен. Но они взрослее и судят о вожатом. Сегодня они строже всего оценивают нравственные качества взрослого. Да, им по душе открытые, жизнерадостные, как они сами, натуры. Но, как говорится, в огонь и воду пойдут лишь за тем вожатым, в котором увидят честного, бескорыстного, принципиального человека. Нет, не надо думать, что они любят добреньких. Для них добрый человек - одновременно строгий, не прощающий подлости, непорядочности в отношении между людьми. Кстати говоря, они гораздо наблюдательнее, чем мы думаем. Мы здесь годами работаем, ошибаемся в людях. А они за тридцать дней смены успевают понять, кто из нас чего стоит...

О.НОВИК. Однажды мы в своей дружине попросили ребят не написать, как обычно, каким они представляют идеального вожатого, а нарисовать его портрет. Когда они это сделали (конечно, каждый в меру своего таланта), мы им предложили "защитить" свои портреты. И что получилось в итоге? На первом месте оказался вожатый, который умеет вокруг себя собрать весь отряд. У него спокойное, открытое, доброжелательное лицо. Но и черты строгости в этом портрете тоже присутствуют. И ещё, бывает, что ребята не сразу оценивают своего вожатого по достоинству. По их письмам в "Артек" видно, что кого-то они недооценили, кого-то, наоборот, переоценили...

В.ПАВЕЛЬЕВ. У одного американского писателя-фантаста есть рассказ о том, как на какой-то воображаемой планете воспитывают детей. Сначала ими занимаются воспитатели - "пестуны", люди, для которых на первом плане - забота о ребёнке. Затем дети переходят в руки "эмоционалов", и те развивают их чувства, воображение. На завершающей стадии детей учат "рационалы". Их задача - довести до совершенства интеллект воспитанников. Так вот: попав к "рационалам", людям необычайного ума, дети начинают тосковать по "пестунам" и "эмоционалам". Мысль автора такова: нельзя детям давать чего-то по частям, им нужно давать сразу и то, и другое, и третье. Точно так же можно сказать, что дети пойдут за тем, кто полностью отвечает их идеальному представлению о взрослом человеке...

Есть поговорка: "Добрыми намерениями вымощена дорога в ад". Она применительна к людям, которые, бывает, искренне тянутся к детям, но ничего хорошего из этого не получается - дети сторонятся их. Каким, на ваш взгляд, людям, субъективно честным, хорошим, противопоказана вожатская работа?

Е.ВАСИЛЬЕВ. К примеру людям, которые больше всего любят самих себя. В принципе и себя любить надо. Можно даже - больше, чем детей. Но в таком случае незачем идти к ним и предлагать свою дружбу... К сожалению, на практике иногда так и бывает: человек, влюблённый в себя по уши, становится педагогом. Ему кажется, что детям без него не обойтись... Но наступит день, и в какой-то острой ситуации проявится его сущность: он поставит собственные интересы выше интересов детского коллектива. Причём такой человек - это ведь тоже беда - и вину-то свою осознать не может, он на всех уровнях доказывает, что ему отряд никудышный достался. И чтобы удержать около себя ребят, начинает их делить на "хороших" и "плохих" и противопоставлять одних другим. А тут, как вы понимаете, кончается педагогика и начинается антипедагогика...

Впрочем, сколько на свете педагогов, столько и причин, почему их потянуло к детям. Например, у многих вожатых, работавших когда-то или работающих сейчас в нашей дружине, я знаю, детство было не очень счастливым. Либо в семье обижали, либо в школе недооценили. Работая вожатыми, отдавая ребятам всю душу, они как бы ведут спор с теми, кто их когда-то не понял... Но приходят в вожатые и другим путём - через счастливое детство. Такие люди сами наполнены радостью и детей увлекают своей душевной щедростью.

И вот ещё на что я хотел бы обратить ваше внимание. Вожатые в "Артеке" - это ведь, как правило, вчерашние школьники. Большинство из них ещё в детстве решили посвятить себя детям. И вот, ещё не окончив заочного института или даже не поступив в него, они уже стали педагогами. Почему? Да потому, что в институте надо много лет учиться, а им уже сегодня хочется быть в гуще детской жизни. И я их хорошо понимаю - ждать столько лет, когда иной день в "Артеке" стоит целого курса педагогики!.. Нет, я вовсе не против педагогического образования. Но такое нетерпение высоко ценю...

В.ПАВЕЛЬЕВ. Я знал одну вожатую в "Артеке". Она была педагогом по образованию да ещё окончила школу вожатых. Работала много и усердно. Но правильнее сказать - не работала, а мучилась и ребят мучила. В конце концов, потрясённая и разбитая, уехала из "Артека"... Я часто думал, почему она потерпела неудачу. Она была неглупой девушкой, на словах всё понимала. А на деле по всем вопросам вожатской работы занимала позицию учителя на уроке. Держала ребят на почтительном расстоянии от себя. Все дела отряда укладывала в жёсткие рамки регламента, придавала слишком большое значение мелким проступкам и шалостям ребят и этим самым отвлекала и своё и их внимание от главных вопросов жизни.

О.НОВИК. У неё, как мы говорим, не было вожатского начала. А это начало ничем, никакой педагогической подкованностью не заменишь...

- Вы так считаете? А вот один вожатый как-то сказал мне: "Наша работа не таит в себе никаких загадок. Надо делать то и то - и всё будет в порядке"... Что вы думаете по этому поводу?

Е.ВАСИЛЬЕВ. Я уверен, это сказал тот, кто либо мало поработал вожатым, либо работал долго, но так и не понял сути вожатства. Бывает, что вожатый проведёт несколько смен, видит, что дети виснут на нём, обещают ему на прощание писать письма чуть ли не каждый день - и он уже думает, что всего добился. Это, если так можно выразиться, оптимизм незнания. Поработает год, два, три и тогда поймёт, что самое трудное - лишь начинается. Чем больше узнаёшь детей, тем лучше понимаешь, как ещё плохо знаешь их...

О.НОВИК. Сколько работаю вожатой, не помню, чтобы попадались одинаковые дети, одинаковые отряды. Каждый год, каждую смену приходится настраивать себя на новую волну. Что годилось в предыдущий раз, не годится сегодня.

- Но если каждый раз, ка вы говорите, настраивать себя на новую волну, так вас ненадолго хватит!.. Наверное, всё же у каждого вожатого-профессионала есть свои навыки, свои излюбленные приёмы, которые облегчают его работу. Кстати говоря, вы пользуетесь ими в своей работе?

В.ПАВЕЛЬЕВ. Я пользуюсь и ничего плохого в этом не вижу. Порой, сами не замечая, мы применяем технику воспитания. К примеру, я знаю, когда ребятам лучше дать расслабиться, чтобы, отдохнув, они с удовольствием выполнили порученное им дело, и когда, наоборот, нельзя в своём требовании отступать, иначе потом их уже не подымешь... Эта сумма твоего личного или у кого-то позаимствованного опыта и определяет твой профессиональный уровень. В то же время в воспитании, как и во всяком творчестве, профессионализмом нельзя злоупотреблять, нельзя делать ставку на одну технику. Это может погубить в вожатом талант и сделать его холодным "технарём". На мой взгляд, вожатый, который говорил вам, что для него в работе нет никаких загадок, либо ещё не стал вожатым, либо уже перестал быть им...

- Может, мы несколько поспешно судим о нём? Ведь в вожатской жизни на самом деле много того, что повторяется из смены в смену. К примеру, когда отряд только создаётся, ребята, вы это лучше меня знаете, больше всего думают о купании в море, об экскурсиях, играх и т.д. Надо их сознание повернуть к полезным делам. И вы что-то делаете, чтобы достичь этого в короткий срок, да?

О.НОВИК. Честно говоря, я здесь не вижу никакой проблемы. Ребята хотят купаться, залезть на гору Аю-Даг, съездить в Севастополь? А что в этом плохого? Нормальные желания нормальных детей...

В.ПАВЕЛЬЕВ. Нет, я не могу эти заниженные цели ребят признать нормальным явлением. Но считаю такой их взгляд на лагерную жизнь на первых порах неизбежным. Они попали в новую обстановку, плохо ещё сознают свои обязанности и пока что больше готовы к потреблению ценностей, чем к их созиданию...

Е.ВАСИЛЬЕВ. И даже такое их состояние - благо! Опытный вожатый эти их заземлённые желания удовлетворит, чтобы повести свой отряд к более высоким целям.

В начале смены мы просим отряды, чтобы они сами составили план своей работы. Чего только в их пожеланиях не встречается! Кто-то хочет, представьте себе, подоить корову, другой - покататься на лошади, третий предлагает в цирк съездить. Но нет-нет да в потоке пожеланий мелькнёт и такое: "Хочу узнать, что делается в союзных республиках". Или "Давайте проведём вечер, посвящённый событиям в Сальвадоре..." В таких пожеланиях уже таятся возможности начать работу с высокими целями...

О.НОВИК. Кто из ребят выдвигает серьёзные, общественно значимые предложения? Не всегда, как этого следовало бы ожидать, школьные пионерские активисты, часто просто рядовые пионеры с высоким политическим и нравственным идеалом. Им интересно знать, что делается в нашей стране и за рубежом.

Е.ВАСИЛЬЕВ. Бывает, что планы ребят не блещут новизной и оригинальностью.

О.НОВИК. Можно даже сказать: мы заранее знаем, что они запланируют...

Е.ВАСИЛЬЕВ. А вот с этим я не согласен! Получается, что в вожатской работе нет никаких открытий. А ведь бывает, что дети подсказывают нам целое направление в работе. Пусть оно не очень оригинальное, но они его изобрели сами, сами будут отвечать за дело, которое назвали главным. В отряде возникает совместное переживание за исход, за конечный результат, а я не знаю более сильного средства сплотить коллектив, чем это...

- Но будни вожатого далеко не всегда складываются идиллично. Да, главное - это приучить детей к самостоятельности, пробуждать в них творческое начало, обращаясь к их сознанию... Но ведь, наверное, бывают моменты, когда и приказывать приходится?

В.ПАВЕЛЬЕВ. Я отвечу коротко: если приказ превратить в систему, вожатому - конец... Но в некоторых случаях прямое принуждение необходимо. И, по-моему, ребята нормально относятся к приказу, если он справедлив, если в его основе лежит не раздражение, не гнев вожатого, а интересы дела. Ребята чаще всего знают, как надо и как не надо поступать. И для них приказ - быстрое решение их же собственной проблемы. Достаточно иногда коротко сказать: "Прекрати", чтобы мальчишка, который сам сознаёт, что ведёт себя неправильно, взял себя в руки...

О.НОВИК. Если приказ не приравнивать к грубому принуждению, он - нормальный инструмент воспитания. Но если у тебя нет авторитета, твой приказ будет либо плохо выполнен, либо вызовет смех в отряде. Бывает, дети мстят вожатому, который злоупотребляет властью. В то же время я не верю, что всю вожатскую работу можно строить на одних уговорах. Когда я вижу всегда спокойного и уравновешенного вожатого, я начинаю думать, что передо мной - равнодушный человек...

Е.ВАСИЛЬЕВ. Я допускаю приказ только в исключительных случаях. В туристическом походе, например, когда возникает какая-то опасность для жизни и здоровья детей. Тогда просто некогда обращаться к совести и сознанию... Допускаю приказ также в тех случаях, когда вожатый и отряд имеют общую моральную основу, находятся в отношениях настолько дружественных, что приказывающий не выглядит повелителем, а тот, кому приказывают, не считает себя униженным. Собственно, тогда и приказ воспринимается как энергично сформулированная просьба. Но чтобы достичь таких отношений, надо много работать.

- Хороший педагог всегда немного и артист... Случалось в вашей работе, когда вы, чтобы поскорее получить нужный результат, сознательно нагнетали "страсти"?

О.НОВИК. Учёный-экспериментатор, когда ему надо проверить какие-то свои выводы, может создать искусственную обстановку... А вожатый в своей работе? Нет, этого нельзя делать!..

Е.ВАСИЛЬЕВ. По-моему, и в научной работе с этим надо быть осторожным. Всё-таки это опыт, и опыт на живых людях. Тем более что всё, что нарочно, как правило, ненаучно... Другое дело, что воспитатель вправе выбирать тот момент, когда он может поставить точки над "и". Допустим, кто-то украл у товарища двадцать копеек. Вроде бы мелочь. Но отругать воришку надо, как за сто рублей. И тут невозможно, да и нельзя сдерживать свои эмоции. Если ты о возмутительном проступке говоришь ровно, бесстрастно, дети тебя просто не поймут... В то же время никакого искусственного нагнетания "страстей" я не признаю. Дети почувствуют неискренность, фальшь, рисовку - и все твои труды пойдут прахом.

В.ПАВЕЛЬЕВ. Причём, когда у тебя возникает необходимость "выдать по первое число", нельзя, на мой взгляд, делать это специально, в какой-то определённый день. Вожатый имеет право на сильное чувство, и это чувство, как и всякое, нельзя регламентировать, выражать его в каких-то порциях. "Выдал" - и работай себе дальше. Такое одномоментное воздействие порой полезнее и доходчивее, чем обстоятельная беседа...

- Один знакомый мне вожатый признался, что он иногда сознательно стремится, чтобы его отряд "завалил" какое-то дело. Он убеждён, что неудача производит на детей сильное впечатление, следующее дело они выполняют со всем старанием. И это с лихвой перекроет "убыток" в первом случае. Что вы думаете на этот счёт?

Е.ВАСЛЬЕВ. Я не мешаю ребятам на чём-то "завалиться", если у них завышенная самооценка. В каждой смене есть свои "великие дети", "великие отряды". Таким иногда просто полезно на чём-то обжечься, чтобы преодолеть своё зазнайство. Но помогать отряду "завалиться"? Мне кажется, этого не сделает тот, кто любит детей...

О.НОВИК. Согласна. Настоящий вожатый так не поступит. Это всё равно, как если бы мать нарочно позволяла ребёнку упасть или удариться. Больно ему - больно матери, так ведь?

В.ПАВЕЛЬЕВ. Надо думать и о последствиях "завала". Когда это происходит внутри отряда - одно дело. Ребята сами ошиблись - сами и сделают полезные выводы. А если "завал" происходит на глазах всей дружины, всего лагеря? Душевная травма может быть такой, что отряд до конца смены уже не оправится от поражения...

Е.ВАСИЛЬЕВ. Заварить ещё кофе?

* * *

Я забыл предупредить читателя, что наш разговор происходил за полночь. Это ведь лишь со стороны кажется, что у вожатых, работающих у Чёрного моря, райская жизнь. Конечно, её и каторжной не назовёшь, но выкроить время для непринуждённой беседы за чашкой кофе днём или вечером - думать даже нечего. Настолько и начальники дружин, и старшие, и отрядные вожатые в работе... А ночью, это все знают, не мешает и поспать. Вот почему, когда кофе уже ни на кого не действовал, я перестал терзать собеседников своими вопросами и поблагодарил их за участие в этом, ч моей точки зрения, интересном разговоре. Возможно, некоторые мысли, высказанные Е.Васильевым и его коллегами, кому-то покажутся спорными. Но вечно современный вожатый - это ведь и остро думающий, со своими взглядами на воспитание человек, не так ли?

Другие книги по артековской педагогике